Добавлено: 17 янв 2008, 13:10
вне христианства мы встретим какие угодно представления о боге. при этом самое высокое его понимание, к которому приходили отдельные религии и некоторые древние философы, сводилось к учению о справедливом судье, высшей правде, совершеннейшем разуме. о том же, что бог есть любовь, никто не знал до христа. вот пример. в нашей церкви существует комиссия по диалогу с мусульманами ирана. на заседании прошлым летом поднимался вопрос о высшей добродетели и высшем свойстве бога. и было интересно слышать, когда мусульманские богословы, один за другим, говорили, что таковым свойством является справедливость. мы отвечали: «если так, то самым справедливым является компьютер. и разве вы не обращаетесь к аллаху: «о, всемилостивый и милосердный!». они говорят: «да, милосердный, но судья. он судит справедливо и в этом проявляется его милосердие».
почему не знало и не знает нехристианское сознание (хотя бы оно даже и называло себя христианским) о том, что бог есть именно любовь и ничего более? потому, что у нас, людей, исказилось само понятие любви. в человеческом языке любовь обозначает: всепрощенчество, отсутствие наказания, то есть свобода произволу. делай что хочешь, вот что по-человечески обозначает «любовь». мы другу все прощаем, а к тому, кто нам неприятен, мы цепляемся за каждую ерунду. у нас извратилось понятие любви. христианство же возвращает нам истинное ее понимание.
что такое христианская любовь? «так возлюбил бог мир, что отдал сына своего единородного, чтобы всякий верующий в него не погиб, но имел жизнь вечную». любовь — это жертвенность. но жертвенность не слепая. посмотрите, как христос реагировал на зло: «змеи, порождения ехиднины». берет кнут и выгоняет из храма, опрокидывает скамьи продающих в нем. мне вспоминается один эпизод из книги архиепископа александра тянь-шаньского, когда ему было лет 14-15. он писал: «я какую-то книжку взял и стал рассматривать в ней картинку, на которой кони спаривались. и вдруг это увидела моя мать. я никогда не видел у нее такого гнева. она всегда была очень мягкая и добрая, здесь же она с негодованием выхватила у меня из рук эту книгу. это был гнев любви, который я с благодарностью вспоминаю всю жизнь».
люди не знают, что такое гнев любви и под любовью разумеют только поблажки. поэтому, если бог есть любовь, то, следовательно, делай что хочешь. отсюда и становится понятным, почему высшей добродетелью всегда считали и считают справедливость. мы видим, как даже в истории христианства это высочайшее учение постепенно принижалось, искажалось.
христианское учение о боге-любви было глубоко воспринято и раскрыто святыми отцами. однако это понимание оказывается психологически недоступным для ветхого человека. самый яркий пример — это католическое учение о спасении. оно сводится, по верным словам а. с. хомякова, к непрерывной судебной тяжбе между богом и человеком. какие это отношения? отношения любви? нет, суда. сделал грех — принеси соответствующее удовлетворение правосудию божию, ибо грехом ты оскорбил божество. они даже не понимают, что бога нельзя оскорбить, ибо в противном случае он оказывается не всеблаженным, а самым страдающим существом.
если бог непрерывно оскорбляется грехами человеческими, непрерывно содрогается от гнева на грешников, то какое же там всеблаженство, какая любовь! это судья. отсюда изобретено гордое учение о заслугах и даже сверхдолжных заслугах человека, которые он будто бы может иметь перед богом. отсюда учение о жертве христовой как об удовлетворении правосудию божию, учение о чистилище, отсюда индульгенции. все католическое учение сводится к ветхозаветной доктрине: «око за око и зуб за зуб». все оно прямо вытекает из глубоко искаженного понимания бога.
ну, а если бог есть любовь, то как же понять эту любовь? скорби человеческие бывают? да. разве за грехи человеческие не бывает воздаяния? бывает, и еще какое. мы на личном опыте и опыте других это постоянно можем видеть. и само священное писание говорит о воздаянии, и святые отцы. что же в таком случае все это значит, как не то, что бог есть справедливость? оказывается, нет. когда факты бедствий и страданий человеческих оценивают как наказание божие, то есть как месть божию за грехи, то допускают большую ошибку. кто наказывает наркомана, кто наказывает того, кто выскакивает со второго, с третьего этажа и ломает себе руки, ноги? кто наказывает пьяницу? это месть бога, что он становится поломанным, изувеченным, больным телесно и душевно?
конечно, нет. эти страдания суть естественные следствия нарушения законов внешнего мира. точно то же происходит с человеком и при нарушении им законов духовных, которые являются первичными и еще более значимыми в нашей жизни, чем законы физические, биологические, психические и т. д. а бог что делает? все заповеди божии являются откровением законов духовных и своего рода таким же предупреждением человеку, как и законы материального мира. если хотите, можно даже сказать так, бог умоляет нас, людей: не вредите себе, не грешите, не прыгайте с пятого этажа, сходите по лестнице; не завидуйте, не воруйте, не лукавьте, не… — вы же себя этим калечите, ибо каждый грех несет в себе наказание.
помню, в детстве как-то зимой мне мама сказала, что на морозе нельзя язычком прикасаться к дверной железной ручке. только мама отвернулась, я тут же лизнул ее и был вопль великий. но я тот случай хорошо запомнил и с тех пор, представляете, больше ни разу не повторил этого «греха». так я понял, что такое заповеди божии и что бог есть именно любовь, даже когда очень больно. не маменька меня наказала, не она прилепила мой язык к железной ручке, а я не захотел признавать законов и был наказан. так же «наказывает» нас и бог. наши скорби — это не месть бога. бог остается любовью и потому предупреждает нас заранее, говорит, умоляет: «не поступайте так, ибо за этим непременно последуют ваши страдания, ваши скорби».
почему не знало и не знает нехристианское сознание (хотя бы оно даже и называло себя христианским) о том, что бог есть именно любовь и ничего более? потому, что у нас, людей, исказилось само понятие любви. в человеческом языке любовь обозначает: всепрощенчество, отсутствие наказания, то есть свобода произволу. делай что хочешь, вот что по-человечески обозначает «любовь». мы другу все прощаем, а к тому, кто нам неприятен, мы цепляемся за каждую ерунду. у нас извратилось понятие любви. христианство же возвращает нам истинное ее понимание.
что такое христианская любовь? «так возлюбил бог мир, что отдал сына своего единородного, чтобы всякий верующий в него не погиб, но имел жизнь вечную». любовь — это жертвенность. но жертвенность не слепая. посмотрите, как христос реагировал на зло: «змеи, порождения ехиднины». берет кнут и выгоняет из храма, опрокидывает скамьи продающих в нем. мне вспоминается один эпизод из книги архиепископа александра тянь-шаньского, когда ему было лет 14-15. он писал: «я какую-то книжку взял и стал рассматривать в ней картинку, на которой кони спаривались. и вдруг это увидела моя мать. я никогда не видел у нее такого гнева. она всегда была очень мягкая и добрая, здесь же она с негодованием выхватила у меня из рук эту книгу. это был гнев любви, который я с благодарностью вспоминаю всю жизнь».
люди не знают, что такое гнев любви и под любовью разумеют только поблажки. поэтому, если бог есть любовь, то, следовательно, делай что хочешь. отсюда и становится понятным, почему высшей добродетелью всегда считали и считают справедливость. мы видим, как даже в истории христианства это высочайшее учение постепенно принижалось, искажалось.
христианское учение о боге-любви было глубоко воспринято и раскрыто святыми отцами. однако это понимание оказывается психологически недоступным для ветхого человека. самый яркий пример — это католическое учение о спасении. оно сводится, по верным словам а. с. хомякова, к непрерывной судебной тяжбе между богом и человеком. какие это отношения? отношения любви? нет, суда. сделал грех — принеси соответствующее удовлетворение правосудию божию, ибо грехом ты оскорбил божество. они даже не понимают, что бога нельзя оскорбить, ибо в противном случае он оказывается не всеблаженным, а самым страдающим существом.
если бог непрерывно оскорбляется грехами человеческими, непрерывно содрогается от гнева на грешников, то какое же там всеблаженство, какая любовь! это судья. отсюда изобретено гордое учение о заслугах и даже сверхдолжных заслугах человека, которые он будто бы может иметь перед богом. отсюда учение о жертве христовой как об удовлетворении правосудию божию, учение о чистилище, отсюда индульгенции. все католическое учение сводится к ветхозаветной доктрине: «око за око и зуб за зуб». все оно прямо вытекает из глубоко искаженного понимания бога.
ну, а если бог есть любовь, то как же понять эту любовь? скорби человеческие бывают? да. разве за грехи человеческие не бывает воздаяния? бывает, и еще какое. мы на личном опыте и опыте других это постоянно можем видеть. и само священное писание говорит о воздаянии, и святые отцы. что же в таком случае все это значит, как не то, что бог есть справедливость? оказывается, нет. когда факты бедствий и страданий человеческих оценивают как наказание божие, то есть как месть божию за грехи, то допускают большую ошибку. кто наказывает наркомана, кто наказывает того, кто выскакивает со второго, с третьего этажа и ломает себе руки, ноги? кто наказывает пьяницу? это месть бога, что он становится поломанным, изувеченным, больным телесно и душевно?
конечно, нет. эти страдания суть естественные следствия нарушения законов внешнего мира. точно то же происходит с человеком и при нарушении им законов духовных, которые являются первичными и еще более значимыми в нашей жизни, чем законы физические, биологические, психические и т. д. а бог что делает? все заповеди божии являются откровением законов духовных и своего рода таким же предупреждением человеку, как и законы материального мира. если хотите, можно даже сказать так, бог умоляет нас, людей: не вредите себе, не грешите, не прыгайте с пятого этажа, сходите по лестнице; не завидуйте, не воруйте, не лукавьте, не… — вы же себя этим калечите, ибо каждый грех несет в себе наказание.
помню, в детстве как-то зимой мне мама сказала, что на морозе нельзя язычком прикасаться к дверной железной ручке. только мама отвернулась, я тут же лизнул ее и был вопль великий. но я тот случай хорошо запомнил и с тех пор, представляете, больше ни разу не повторил этого «греха». так я понял, что такое заповеди божии и что бог есть именно любовь, даже когда очень больно. не маменька меня наказала, не она прилепила мой язык к железной ручке, а я не захотел признавать законов и был наказан. так же «наказывает» нас и бог. наши скорби — это не месть бога. бог остается любовью и потому предупреждает нас заранее, говорит, умоляет: «не поступайте так, ибо за этим непременно последуют ваши страдания, ваши скорби».